Смешно, ... че-то нету у нас такой темы Опции

[Dirty Andy]

Учебник по сетевых технологиям

DHCP
Вы проснулись после дикой пьянки. Первые ваши слова <кто я?> и <где я?>. Сосед, который не запивал водку пивом, вам сообщает все ваши параметры: кто вы и где. Этот сосед выступает в роли DHCP-сервера. Учтите, что в сети могут быть так называемые <ложные DHCP-сервера>, например жена - на ваш вопрос <кто я?> она выдаст неверную информацию: <алкоголик ты проклятый>. Так что не всегда динамическая выдача параметров безопасна, рекомендуется записывать свои параметры (как зовут, ваш адрес и т.д.) на бумажке.

Маршрут по умолчанию
Подойтите к прохожему и спросите <не подскажите ли вы как пройти к моргу имени Невмировича-Данченко?>. С большой долей вероятности вас пошлют нахуй. Так вот это и есть маршрут по умолчанию, другими словами если адрес назначения не известен, то пакеты посылаются на маршрут по умолчанию (синонимы: шлюз по умолчанию, dafault gateway).

Понятие TTL
Представьте себе, что вам 5 лет и вы хотите кушать. Вы идете к папе и говорите: <Папа, я хочу кушать>. Ваш папа смотрит телевизор, согласно таблице маршрутизации о посылает вас к маме. Вы идете к ней и просите <Мамааа, я хочу кушать>. Мама болтает с подругой по телефону и согласно своей таблице маршрутизации посылает вас к папе. И так вы ходите как дурак от папы к маме и обратно, туда-сюда, туда-сюда, а все потому что криворукие админы (родители папы и мамы) неправильно настроили таблицу маршрутизации. Чтобы защититься от таких ситуаций придумали понятие TTL (Time To Live), что применительно к нашей ситуации означает количество терпения у мальчика, пока он не скажет <заебало> и не упадет перед ногами мамы или папы в беспомощном состоянии. Последний, по правилам (стандарты - это <так заведено в семье>), обязан послать короткий нелестный отзыв адрес того, кто послал мальчика кушать. Это так называемый icmp-пакет <мальчик издох>

Ping
Вы конечно бывали в ситуации <сам дурак>. Вы кричите <Петя ты, еблан>, а в ответ слышите <Вася, сам еблан>. Это простеший пинг. Вы только что пропинговали Васю. Не все отвечают на пинги, особо культурные, например Microsoft.com не утруждают себя реагированием на ваши запросы. С такими переругиваться бесполезно, мы знаем, что они слышат и злятся, но реакции добиться не можем. Тем не менее, пинг - неплохой способ узнать жив ли хост, ведь пиная труп ногами не добьешься реакции <сам дурак>

Traceroute
Представь себе, что ты живешь на 9м этаже и хочешь узнать всех жильцов которые живут от тебя до Клавки с 3го. Ты берешь взрывпакет и, исходя из формулы свободного падения, рассчитываешь время взрыва пакета над 8м этажом. Это TTL=1.
После того как пакет ибанет - выглянет озверевшая рожа соседа с 8го этажа. Время реакции зависит от загруженности сервера, т.е. от занятости соседа и от шейпов, т.е. в воздухе ли ваша система или ты живешь на планете, где атмосфера жидкий азот. Так вот, если вообще не дождешься ответа - твой сосед глухой - у него запрещены icmp ответы, либо он запретил их только для тебя если его уже подзаебали твои финты и он научился тебя игнорировать. Дальше выставляешь TTL=2 и т.д. Не забывай, что если Клавка живет выше тебя - это No route to host

[Jmura]

Наверняка это уже кто-нить видел, но всё равно прикольно..

ТРИ СЕСТРЫ
Драма в трех действиях со счастливым концом.


А. Чехов,
Б. Сербов,
В. Хорватов
будем покупать в межсезонье. (эпиграф)


ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Петкович Андрей Сергеевич.
Алла Изио, его жена.
дИвица Оля Ч., Маня Видич, Ира Нек.: их дочери.
Колинько, Лешонок - малолетние племянники Андрея Сергеевича.
Дельгадов Василий Васильевич, штабс-капитан.
Любомир, крестьянин.
Баба Адаму, нянька, старуха 80 лет.

Действие происходит в доме Петковичей.


Действие первое.

Оля в синем форменном учительницы женской гимназии, все время поправляет ученические тетрадзе; Маня в черном платье, сидит и читает книжку <Дети кукурузы> Тармо Кинка, Ира в белом платье стоит задумавшись.

Оля. Ох, сестрицы, какая же я бесчастных.
Маня. Ага, бесчастней всех. Думаешь, мы не знаем, что у тебя появился новотны жених, штабс-капитан Дельгадов?
Оля. Да надоел он мне. То-то и оно, что штабс-капитан. Мне нужен как минимум бояринцев.
Ира. Ну и дедура же ты! У Маньки вон дружок - опер, а она ничего, не шумуликоски.
Маня. Не менди, сестрица. Не опер он - военный, сейчас на Кавказе воюет.
Оля. Ну-ка девчата, канчельскис болтать, вон Василий Васильевич идет.

Входит Дельгадов.

Дельгадов. Здравствуйте. ОлеЧка, душечка, какой у Вас сегодня красич ковтун!
Оля. Спасибо, Василий, Васильевич, это маминов мне связала.
Ира. Уже полдень. Василий Васильевич, сестрицы, пройдемте в столовую, пора кушев.

Столовая. Те же и Петкович.

Петкович. А, штабс-капитан, давно хотел спросить, говорят, у Вас есть братич-близнюк.
Дельгадов. Йоп твою маминов! Сколько же можно! Четвертый раз сегодня слышу об этом. Досталек! Какой дятель придумал эту чушь, ума не приложу.
Ира. Не расстраивайтесь так, Василий Васильевич. Вы ведь знаете, как у нас бывает, слышим збончак, да не знаем где он.
Оля. Папа, Вася! Не ругайтесь, пройдемте-ка лучше к столу.

За колоннами, в зале около стола показываются Алла Изио, Колинько и Лешонок.

Алла. Лешонок, быстров за стол, смотри девочки уже во всю жорже.
Дельгадов. Госпожа Алла, вы сегодня просто зияти.
Алла. Спасибо, дорогой. Так, что у нас сегодня можно кинуть на зубко?
Маня. Главное блюдо - жареный лебеденко под де соузой из чеснаускиса и лухвича-парейко, очень сочнов и жирков. Пальчики оближешь. И, конечно, горшков оливок. Господа, хапов, пожалуйста.
Дельгадов. М-мм. Ваш повар - просто волшебник. Олечка, Вы не могли бы режис мне еще кусочек.
Ира. Оля, а даду. Пожалуйста, Василий Васильевич.
Дельгадов. Ну что Вы, Ирочка, это слишком дохоян, не съем ведь.
Ира. Ну хоть половинчук. Давайте, я Вам еще посолю.
Дельгадов. Не стоит. Я самусевас могу.

<Бендзь> раздалось с противоположного края стола.

Петкович. Давайте откроем будылин настоечки.
Дельгадов. Отличная идея, Андрей Сергеевич, я слышал, ваша настойка восхитительна.
Петкович. Да, настоечка недурна. Есть у меня один сосед-булыга, уж до чего он любит ханек, особенно мою! У самого в доме шаронов покати, но графинчик настойки, вот этой, всегда под рукой - спивак в утра до вечера, пока не валится пьянович. А утром с нее - будун будунов, по себе знаю.

Входит Баба Адаму.

Баба Адаму. Э-эх, православные, все пьете? Ну-ну. А то, что скотти некормлена вам плевать! Все я, нянька, старуха 80 лет должна делать? Мне уж не 70, силла не та.
Алла. Ой, сквернюк-то как получилось, нянюшка, совсем про тебя забыли, садись скорее за наш стол.
Баба Адаму. Не сяду. Дикань мне как-то. Эвон, какие разносолы вы жорже! Я и зырянов на них боюсь, поди, и на вкус калисто, потом сираков весь день будешь: Ну ладно, Алла, матушка, кинь мне малай трюфельков и кавенагов:
Действие второе.



Гостиная. Оля и Ира.

Оля. Ира, что происходит? Почему ты пристаешь к Василию? Ты хочешь меня обиора?

Ира. Да что ты такое говоришь, сестра?! Не нравится он мне - какой-то он каряка, кривов, да и вообще, рахимич.

Оля. Не ври мне, я вижу как ты на него зырянов. Не надо скрыльников, ты хочешь с ним спахич? Не молчи!!! Ты хочешь меня обиора?!

Ира. Не кричи, пожалуйста, тихонов.

Оля. Отвечай, лагиевка!

Ира. (в слезах) Да, я его лав. А ты нет. Сама же говорил - надоел. Отдай его мне, Олечка, отступись, прошу.

Оля. Ты что, помешанная, дедура? Чтобы я тебя больше рядом с ним не видела!

Ира убегает наверх. Снова столовая.



Алла. Манечка, не надо читать за столом, милая, съешь хоть булыкин с маслом и икоркой.

Маня. (не отрываясь от книги). Маменька, Вы ведь знаете, как я люблю романиста Кинка. Вы ведь сами мне подарили его новое произведение, о каких булыкиных может идти речь?

Входит Оля.

Маня. Оля, а где Ирочка?

Оля. Она очень устала, пошла к себе. Сейчас уже, наверное, третий сонин видич.

На другом конце стола. Петкович и Дельгадов.

Дельгадов (Петковичу). Андрей Сергеевич, я хочу попросить у Вас руки Вашей дочери, ОлиЧки. Я люблю ее, я за нее горак готов перевернуть.

Петкович. Признаю, я ожидал этого. Ну, голубчик, горак там перевернуть, море по коленку сделать, звезду какую с неба - это понятно, это вас всех хлебом не кормильцев. Скажи-ка мне лучше, есть у тебя что за душаном?

Дельгадов. Конечно, не извольте сомневаться. Поместье имею на Волге. Скотти держу, кабанов там, козко, овчинников, ну и по мелочи, гусев всяких, петухов. Мануфактурку небольшую держу.

Петкович (удивленно). Скажите пожалуйста! И чем же занимается сие производство?

Дельгадов (смущенно). Ну, всякой работой с тканями. Ткоч, ашветия. Я даже недавно названьеце придумал занятное мануфактуре - <Ателье>.

Петкович. У тебя, наверное, и в банке есть кое-что.

Дельгадов. Как же, как же, Не далее как в пятницу положил на счет ровнейко семьдесят тысяч ассигнациями.

Петкович. Что-то малафеев. Хотя, для начала - сойдет.

Дельгадов (воодушевляясь). Ну и данча. Данча, у меня, знаете ли. Под Ялтой. Причем невио, только что построил. Кириченко сколько, знаете сколько кириченко на нее ушло? А места там - красоты неописуемой: леса грибные и дичью рогочей полные - оленников, аленичев, лоськов - чего только не водится! Луга - ширл да благодать и скала, сизым дымком окуренная. Поля ширко, и на каждом колосья в ряд - пшеница, греч, кукуруза тоже. Бывает, поедешь на тройке орловских рысаков (я и ОлеЧку на них катульский частенько) по тем полям к данче, а на душане - благодать.

Петкович. Так, так.

Дельгадов (шепотом). А еще скажу Вам по секрету, одну монтенегру даже имею. Она мне по утрам кофей в постель приносит; только уж больно не красич, сквернюк, поэтому спит она у меня в сарае, в сенникове. Зато ребятишки деревенские довольны - О вона Зойа идет или это гЛюк? - кричат, а и пусинери кричат, не жалко. Она в ответ бурченко чего-то, а не понятно. Такая смешная, знаете ли чиди-одиа:

Петкович (перебивает Дельгадова). А сам ты чего-нибудь умеешь?

Дельгадов. Ну:

Сверху доносятся звуки скрипки.

Дельгадов. На байяно могу: немного.

Петкович. На байяно - хорошо. А счастливой ты дочку мою можешь сделать, любезнейший?

Дельгадов. Сделаю, Андрей Сергеевич, сделаю, карвалью из носа, сделаю.

Петкович. Это хорошо, что ты так настроен, штабс-капитан, а то вон мои соседи-булыги, последний штанюк пропили, а туда же, жену им подавай. А нету на такого пьяновича жены. Ну и они к крестьянкам, конечно, хапов ее и лайзанс ей под сарафан. А потом, знаешь, чего творят?

Колинько. Метью бут.

Воцаряется молчание. Все смотрят на Колинько. Раздается плач Лешонка.

Алла. Колинько, что ты сказал?

Петкович. Баба Адаму, откуда ребенок нахватался таких слов? Это ты его научила?

Баба Адаму. Христом Богом клянусь, нет. Матушка, да что же это деется? Мы же с ними сказки разные читаем. Там: посадил дед ребко, выросла ребко:

Алла. Колинько!

Колинько убегает.

Действие третье.

Гостиная. Петковичи, Дельгадов, Баба Адаму.

Баба Адаму. Как же такое могло случиться? Ума не приложу. Сердце мое тчуйсе - беда будет.

Алла. Ох, нянюшка, и так сердце болихов, а тут ты еще! Кто-нибудь заметил, куда он побежал?

Маня. По-моему, в паркс.

Баба Адаму. Да там же лес рядом, убежит, заблудится. Давайте ловчев его скорее.

Компания удаляется. Паркс.

Все расходятся в поисках Колинько.

Петкович. Везде смотрел - неманья!

Алла (Петковичу). Да вот же он сидит. Рядом с йолович.

Петкович. Колинько, не плачь, не надо снытко, мы тебя ругать не будем. Скажи, кто научил тебя таким словам, не скрыльников?

Колинько (плача). Любомир.

Петкович (Алле). Кто таков?

Алла (пожимает плечами). Это не попов ли сын?

Баба Адаму. Да нет, это Милки-вьештицы. Он, барин, на Вашем поле пашинин.

Петкович (кричит). Сюда его, немедля.

Те же и Любомир.

Петкович (в сторону). Кого-то он мне напоминает. (Любомиру) Ты пошто, шкртел подзоборный, ребенка гадостям всяким учишь.

Любомир. Каким?

Петкович (смущаясь). Будто самусевас не знаешь.

Любомир. Нет.

Петкович (шепотом). Ну, метью бут.

Любомир. А-а. А какого ребенка?

Баба Адаму. Вот этого, ирод, Колинько нашего.

Любомир. А этого! Так он сам ко мне лайзанс. Я в сарае своем за верстаком, значит, строгаю. Урбанеком раз-два. Доски гладкие делаю для забора - мне шершун не нужен! Да и припеваю себе. А малец рядом сидит - слушает, значит. Нравится ему. А тут иногда сучок попадется - урбанек и поведет. Ну тут сами слова всякие на язык идут: и билялетдинов, и мариус йоп, и пабло гиньясу, и метью бут случается. Как без ентого - доску ведь выкидывать придется - бракомонте. А древесина в ней чай не березуцкий или лаврик какой - дуб, порода ценнейшая. Жалко. Ну вот, значит, и наслушался ребятенок ваш. Так енто ниче - умней будет.

Петкович. Погоди-погоди, мил человек. Кого же ты мне напоминаешь:

Подходят Дельгадов, Оля и Маня.

Петкович (подбегает к Дельгадову, кричит). Боже, одно лицо, одно лицо! Правы были люди!

Дельгадов. Что происходит? Что за левицкий?

Петкович. Да как же ты не видишь? Вот он, братич-близнюк твой.

Дельгадов. Кто? Вот этот? Вот этот бугаев?

Алла. Точно! Близнюк! Однояйцевый!

Дельгадов. Да пошкус вы куда подальше, еще обзываетесь. Не братич он мне.

Баба Адаму. Просто не различишь. Тот же кудряшов, тот же бородин.

Петкович (в сторону). Не может быть. Прощай, отцовская мануфактура.

Оля. Никуда не уходите. Я сейчас.

Те же и Ира.

Оля. Ну, что я тебе говорила!

Ира. Ой! Точилин, похож.

Ира падает в обморок. Любомир успевает подхватить ее.

Спустя несколько часов.

Алла. Ну вот, дети, как все замечательно закончилось. Олечка с Василий Васильевичем свадебку в мае лиственном справят, а Ирочка с Любомиром Васильевичем - на Троицу. Благодать! Счастье! А ты, Манечка, в мунивер поступай, ризвич.

Маня. Да тудор поди и не берут таких.

Петкович. Да ты вон сколько книжек прочитала - возьмут.

Оля. А мы с Василием Васильевичем хотим сделать подарок для сестрицыной с Любомиром семьи. Тысячу рублей.

Дельгадов. Сколько!!!

Оля. Вася. Не будь жидруносом, не будь корчемаркасом.

Ира. Спасибо, сестра. Я так счастливы. Любомир, я родимов тебе ребенка.

Любомир. А! Значит спахич сегодня не будем?

Оля. Как и мы.

Лешонок, Колинько. А можно мы тоже спахич не будем.



Оля и Ира смеются от радости.

Баба Адаму. Только Манечка у нас без жениха осталась, как говориться, у разбитого корытько.

Маня. Да ну вас, с вашими мужиками. Я книжки больше люблю. А спахич я тоже сегодня не буду - тут Тармо Кинк новый приключенческий роман написал. <Худеющий>.

Занавес.