Уимблдон Опции

[Serg Chudo]

не тот, который теннисный, нет.
Я имею ввиду АФК Уимблдон.
Играю я, начить, в ФМ, за Флитвуд, ну вы в курсе, наверное, заходили в мой топик, где я об этом вяло повествую.
И случайно, в таблице вышки конфы взгляд мой цепляется за этот расчудесный клуб, воспоминание моей далёкой юности. Подумалось - тот ли это прославленный клуб, сидит в конфе, или какой-то однофамилец? Глянул историю клуба - её нет в базе. Причём майки с символикой Спортс Интерактив. Подумалось - это что же - они у Уимблдона спонсоры? Фигня какая-то. Наверно, не тот клуб. Если бы это был прославленный в восьмидесятые, то и стадио было бы под стать, да и как они вообще могли оказаться в конфе? А тут - клуб по сути без стадиона, без фасилитов, полупрофессиональный... И тут мой взгляд цепляется за прописанного в инфе любимого игрока клуба - Алан Корк. Вот тут я и вошёл в ступор. И понял, что это именно тот Уимблдон. И тут меня понесло по волне воспоминаний, да так понесло, что даже решил вот немного написать. Может, кому покажется интересно, а кто-то может быть тоже вспомнит вместе со мной свою молодость.
Дело в том, что я в конце восьмидесятых-начале девяностых очень плотно следил за английской лигой. Конечно, прошло почти 20 лет, детали уже стёрлись, но в память врезаются некоторые моменты, что называется, на всю жизнь. Так и английский футбол тех дней. Особенное спасибо хочется сказать самарскому каналу Скат (самарцы поймут) - они тогда только начинали вещать, и каждое воскресенье у них была передача - обзор всех матчей английской лиги и показывали, в записи правда, один из матчей тура, полностью. Для тех времен это было нечто! Я не помню, с какого канала они тогда это вещали, но комментатор тогда был Геннадий Орлов, тогда его ещё никто не знал, вообще, то есть абсолютно, какой-то молодой комментатор, тогда ведь была эпоха Перетурина.
И вот эта сказка с тех пор и осталась у меня в памяти.
Гари Линекер, Ян Раш, Крис Уодл, Эрик Кантона - это мои кумиры тех времён. Про молодых Гаскойна, Ширера, и того же Канчельскиса вспоминать не буду, хотя их и многих других из той эпохи отлично помню). А дисквал Кантоны за удар болельщика на год? Помните? Такого в истории футбола вообще никогда не было! я был в трауре. ну да ладно, не буду отвлекаться, а то щас понесёт.
Но особняком в то время стоял Уимблдон. Никто не любил эту команду, все в то время ею потокали, но какой-то юношеский максимализм всегда меня призывал болеть именно за этого гадкого утёнка премьеры. И с особым интересом я тогда вчитывался в строчки Советского Спорта (Спорт-Экспресса тогда ещё не было), как там мой Уимблдончик, забил ли гол Корк или Фашану? Спросите - Кто это такие? Помнит ли их кто-то? Ну как же, Джон Фашану, такой худенький негр. Как я радовался, что его однажды таки заметили в начале девяностых, и даже пригласили в сборную Англии на несколько матчей! Да сколько их там, в сборной, игравших по одному-два матча, и исчезнувших? Э нет, не скажи. Может, и много - но из Уимблдона того времени - он один такой. А Алан Корк - этого, я уверен, вообще никто не слышал из вас. Однако он даже в игре прописан в любимых, не Дэннис Уайз, ни Фашану, ни даже Винни Джонс, а тот самый Алан. Да я уверен, футболиста с такой харизмой как у него, не было в мировом футболе, и не будет. Захотите, найдёте про него в инете. Если из российских аналогов - ну может, Горлукович. В плане не нагнать страха на врага, тут первый был Винни Джонс, а в плане уважения как со стороны своих, так и со стороны соперников. Хотя нет, Горлукович несколько однобокий персонаж, Корк намного многограннее и колоритнее. Но это всё фигня. Знаете Алексия Второго, к примеру? Ну или наших вот этих священников, которые с такими окладистыми бородами чуть ли не до половины груди? Так вот Алан Корк, центрфорвард, играл чуть ли не десять лет по полю вот с такущей вот бородой, не слабо да? Этого дядьку слушал на поле даже судья. А Бассет, их тренер? Ведь они именно с Аланом Корком задумали в конце семидесятых превратить Уимблдон из любительского клуба в суперклуб, и за каких-то 9 лет из конфы вывели его в вышку, и ещё на следующий год взяли кубок Англии. Вот ведь был матёрый человечище.
Ну чем вам не крэп? Такого в жизни то по-моему больше никто и не смог повторить. Во всяком случае я не припомню. Да, в том составе что ни фамилия, то легенда.
Да, было время.. Чуть слезу на себя не напустил. Где теперь Уимблдон, романтического и классического бей-беги, за который их ненавидела вся футбольная Англия, и который при всей его тактической убогости, но за счёт фантастических физических данных футболистов и их самоотверженности так высоко смог запрыгнуть.

[Serg Chudo]

Но начался новый сезон, и я, вернувшись из отпуска, с удивлением обнаружил на своём месте в раздевалке надпись «Гари Макаллистер». Я внезапно перестал попадать даже в запас, хотя пахал на тренировках до потери сознания. Как-то я не выдержал - перед игрой с «Лутоном» ткнул ствол в лицо Уилкинсону И положил палец на курок: «Ты и теперь не поставишь меня на этот долбаный матч?» Это была шутка, ружжо было не заряжено, и Ховард, зная меня, спустя секунду-другую уже ржал до колик. Но он и вправду смеялся последним. Он поставил меня на тот матч, но выдал мне восьмой номер, хотя я всю жизнь играл под четвёртым. А потом на тренировке Ховард подошёл ко мне: «Звонил Бассетт. Он зовёт тебя». Бассетт?! Я чуть было не задохнулся от счастья. К тому времени «Харри» уже работал в «Шеффилд Юнайтед». Но мне было наплевать. Я даже отмахнулся, от отца, который пытался меня образумить: «Сынок, да они же в хвосте плетутся!» Лишь подписав контракт с «Клинками» (более выгодный, кстати, чем был с «Лидсом»), я посмотрел в газете турнирную таблицу: «Вот дерьмо!» «Шеффилд» играл препогано, настоящие «бей-беги», которые даже «Уимблдону» не снились. На поле я опять взялся за старое - нужно было сражаться, а не играть. Карточки посыпались на меня, как осенние листья после первого мороза. Я даже установил, как тогда казалось, вечный рекорд, получив предупреждение уже на 5-й секунде выездного матча с «Ман Сити» - вырубил своего старого знакомого Питера Рида. Ха, рекорду-то было жить всего годик! Мы проигрывали матч за матчем, одержав первую победу только перед Рождеством. Игроки даже боялись появляться в городе - горячие фаны запросто могли и по лицу настучать. Мы спаслись, выиграв в январе-марте семь матчей подряд. В роли великого мотиватора выступил Дэйв Бассетт. Он пообещал каждому игроку поднять зарплату на сотку, если команда не вылетит. Как всё просто!


--------------------------------------------------------------------------------


УЖЕЛЬ ТА САМАЯ ТАТЬЯНА?

По-моему, самое время перейти к моим сердечным делам. Тем более, именно в Шеффилде произошло одно из самых важных и счастливых событий в моей жизни - родился мой сын Аарон. Боже, думаю, в городе не осталось ни одного человека, с которым бы я не бухнул по этому поводу! С его матерью, Миленой Эллистон, я встретился, ещё когда начинал играть в «Уимблдоне». Мы познакомились в ночном клубе, где она подрабатывала. После она стала работать в одном из лондонских банков. Мы виделись всё реже и реже, пока где-то за полгода до великого финала не расстались. Уже играя за «Шеффилд», я наведался как-то в родной Уотфорд, где и столкнулся с нею. Что-то между нами будто ожило. Ту ночь, прекрасную ночь, она провела со мной, а спустя некоторое время: «Мне нужно тебе что-то сказать, Вин...» Я уже почти понял, чтО! «Я беременна...» Господи, да это ж просто здорово! Всё, образумлюсь. К чёрту баб, кабаки и водку. Стану теперь примерным отцом семейства! Я перевёз Милену в Шеффилд, где у неё за полтора месяца до срока начались роды. Слава Богу, всё получилось как нельзя лучше. Хуже было потом. Маленькие дети - такие существа, которые требуют постоянной заботы и внимания. А мне нужно было высыпаться. В общем, Милена с малышом уехала домой. Они навещали меня, я к ним ездил. Но эти встречи становились всё реже и реже. Она всегда была слишком самостоятельная, потому спокойно рассталась, со мной. Но, несмотря на это, Аарон всё равно остался для меня одним из самых главных человечков на земле. Я часто вижусь с ним и провожу с ним много времени, стараясь научить его вещам, которым когда-то научил меня отец... Едва начался сезон 1991/92, как мне позвонил Бассетт и сообщил о продаже в «Челси» - моя зарплата для «Клинков» была непомерным грузом. В Лондоне я закутил на всю катушку, опять попав в круговерть холостяцких вечеринок, где рекою льётся водка, а девчонки и драки сменяют одна другую. Но тут моя дорога вновь пересеклась с главной любовью всей моей грешной жизни, с любовью, благодаря которой я, наверное, и стал тем, кем стал. Её зовут Таня... Впервые я увидел её ещё лет в двенадцать, когда с родителями одного из моих закадычных дружков ездил на воскресные матчи по крикету. Не буду врать, ничего в моей душе тогда не вспыхнуло. Мы играли в компании в традиционные детские игры, а вскоре на несколько лет потеряли друг друга из вида. Как-то в баре ко мне подошла потрясающая девушка с длинными тёмными волосами: «Ты Винсент Джонс, не так ли?» Таню я сразу и не признал - такая она стала красивая! Мы вспомнили детство, посмеялись и всё… Встречались ещё пару раз, пока наконец я не набрался храбрости попросить разрешения проводить её домой. Она согласилась, мы пили чай и битый час болтали на кухне. С нами сидела её мама, так что ничего между нами не было. Но доброжелатели постарались донести до Тани - я-де нахваливался, что быстренько уломал её. В общем, она меня отшила, невзирая на все мои клятвы и старания. В 1984 году я с Расселлом поехал на финал Кубка Англии «Уотфорд» - «Эвертон». И там, на «Уэмбли», я увидел Её, самую прекрасную девушку на земле! Она выходила из автобуса для жён и подруг игроков под ручку с женой Джона Барнса. Кореш толкнул меня: «Смотри, вон Таня Терри!» - «Что ты мелешь? Её фамилия Лэмонт». - «Так это когда было! Она сейчас замужем за Стивом Терри, центральным защитником «Уотфорда»...» А я тогда был Никто и играл за команду Нигде. Но прошептал: «Хочу, чтобы однажды она приехала посмотреть на мою игру. Хочу, чтобы она была моей женой!» Ну и скажите после этого, что не женщины подвигают мужчин к решительным действиям! Через пару лет в уотфордской газете я прочёл, что Тане сделали операцию по пересадке сердца (у неё были осложнения после родов дочурки Кейли). А когда играл за «Лидс», то пропустил стакашку со Стивом Терри и передал через него Тане привет и наилучшие пожелания. А потом, пялясь в окно своего дома вместе с челсийским собутыльником, нападающим Джо Аллоном, я опять увидел Её. Она жила по соседству. Она как раз порвала со Стивом. Воспользовавшись незначительным предлогом, я зашёл к ней и... мы проболтали до семи утра! Тогда Таня призналась, что очень удивилась, узнав о моей футбольной карьере: «Я думала, ты уже давно в тюряге!» Мы встречались всё чаще и чаще. Когда Таня вновь попала в больницу, я приехал к ней и там впервые в своей жизни поцеловал. В щёчку! А потом под личную ответственность забрал её домой - прямо в пижаме, укутанную в шерстяное одеяло. Спустя некоторое время я, как и заведено, попросил у Лу Лэмонта руки его дочери. Он меня недолюбливал, но видел, как я забочусь о Тане и что я готов быть с нею рядом до последнего вздоха. Свадьба состоялась 25 июня 1994 года и это была самое прекрасное торжество, которое видел этот мир - потому что на ней была самая красивая невеста на земле! (Для любителей тусни замечу: свадьбу организовал мой новый агент, партнёр по бизнесу и просто друг Стив Дэвис. На всё - шикарный шатёр, серебряный сервиз, изысканную пищу, охрану, джаз-банду и... вертолёт - ушло сто тысяч фунтов.)


--------------------------------------------------------------------------------


ПЕЧАЛЬНЫЕ РЕКОРДЫ

А на футбольном поле я оставался всё таким же. На ТРЕТЬЕЙ СЕКУНДЕ кубкового матча «Челси» - «Шеффилд Юнайтед» я врезался в Дэйна Уайтхауза и огрёб жёлтую карточку. Что могу сказать в своё оправдание? Только то, что против своих бывших клубов всегда играешь на диком взводе. А вообще, всё произошло так быстро, что я и сообразить не успел... Но не всех собак, которых на меня навешивали в то время, я готов терпеть. Например, никогда не смирюсь со штрафом в полторы штуки, который мне впаяла Футбольная Ассоциация. Рассказываю. На предматчевой разминке на «Хайбери» я заметил на трибуне парня своей сестры, Тони. Ну и оскалился, ткнул ему фак и проорал: «Ах ты долбаный онанист!» Или вот рекордный двадцатитысячник и шестимесячная дисквалификация с отсрочкой приговора на три года. Именно в такую копеечку и в такой срок влетело моё участие в документальном фильме о грубости на футбольном поле. Я по своей наивности искренне рассказал о существующих грязных способах борьбы с противником, а авторы фильма сделали из этого чуть ли не учебное пособие и руководство к действию... (Посмотреть бы! Не этот ли фильм послужил основой знаменитого эпизода в «Костоломе»?! - Ред.) Зато по моей протекции в «Челси» позвали Дона Хоуи! Того самого, который ушёл из «Уимблдона» из-за моих выходок на поле... По Традиции в начале сезона меня продали. На сей раз в родимый «Уимблдон». Мой трансфер стал следствием подковёрных интриг - кому-то там, говорят, захотелось, чтоб в «Челси» на моей позиции был Найджел Спекмэн из «Рейнджерс». Ну, купили они своего Спекмэна, и что? А я благодарен моим тайным ненавистникам. Именно с их нечаянной помощью я получил возможность скачать с «Синих» бешеную неустойку и купить за 105 тысяч фунтов шикарный дом в Редбурне. В «Уимблдоне» я первым делом заверил фанатов - мол, старина Винни уже не тот, кем был, и клятвенно обещает играть чисто. Ещё бы! Ведь меня ни разу не удаляли ни в «Лидсе», ни «Шеффилде», ни в «Челси»! К тому же Джо Киннэйр назначил меня капитаном. Это просто взбесило прессу: «Винни Джонс - капитан! Позор!» Накаркали, сволочи... На последней минуте первого же моего матча (против «Блэкберна» Кенни Далглиша) передо мной снова зажёгся красный свет. Потом было удаление за каратистский удар Роба Ли из «Ньюкасла»... М-да. А я ведь искренне намеревался играть иначе...


--------------------------------------------------------------------------------


«ЗЕМЛЯ ОТЦОВ МОИХ»

В декабре 94-го в моей карьере произошел новый виток. Я стал игроком сборной Уэльса и принял участие в отборочном матче чемпионата Европы с болгарами. В Англии я, понятное дело, никого не интересовал. Одно время меня хотел переманить в Ирландию знатный мастер этих дел Джеки Чарльтон, но, увы, мы так и не смогли добыть метрику моей бабушки по матери, которая родилась в Дублине. Зато с дедовскими документами все было в порядке. Правда, я забыл свой паспорт и по правилам ФИФА не имел права играть. Но, слава Богу, свой паспорт забыл и Марк Хьюз. Чтоб «Спарки» не сыграл за сборную?! Быть такого не могло. В общем, кое-где надавили, и комиссары согласились принять факсы наших паспортов... По дороге в Кардифф я крутил в авто «Землю отцов моих» - гимн Уэльса. Когда Майк Смит, тренер сборной, притащил чувака, который должен был нас обучить и словам «Земли...», и правильному их произношению, я мог уже сам кого хошь научить! Но перед матчем со мною пели только Гари Спид и Дин Сондерс. Причём я так орал, словно хотел, чтобы меня услышал мой покойный дед. Спасибо тебе, деда!.. Но чтоб у меня да всё в порядке - быть такого не может! Бобби Гоулд, который в скором времени принял Уэльс, как-то сказал; «Самое опасное время для Джонса – когда всё у него идёт как следует». Мне всегда удаётся в таком случае свалять дурака. Июньский матч с Грузией для меня начался великолепно. Но на 25-й минуте вместо того, чтобы просто перепрыгнуть упавшего Кавелашвили, я наступил на него. Михаил долго катался по полю в агонии, но как только мне показали красную карточку, вскочил на ноги. Пять матчей дисквалификации... Осенью 96-го, когда перед отборочным матчем чемпионата мира с Голландией получил травму капитан сборной Барри Хорн, игроки выбрали капитаном меня. Голосование было тайным, и я, чисто хохмы ради, написал своё имя. Каково же было моё удивление и какова гордость, когда тренер стал читать бумажку за бумажкой: «Винни Джонс... Винни Джонс... Винни Джонс...» Бобби Гоулд, который это и предложил, схватился за голову: «О, нет!» Но моя международная карьера оказалась короткой. Гоулд внезапно взялся строить новую команду, вызвав вместо меня каких-то любителей, о чём я узнал только из газет... Однако я не теряю надежды, что когда-нибудь вернусь в сборную. Уже как тренер. Уэльс, как бы ни сомневались мои критики, и в самом деле значит для меня много. Это «земля отцов моих»!


--------------------------------------------------------------------------------


У МЕНЯ БЫЛА СОБАКА, Я ЕЕ ЛЮБИЛ

В феврале 95-го, когда националисты сорвали матч сборных Ирландии и Англии в Дублине, я был на месте событий как корреспондент News of the World. Помню, напился тогда крепко. Для начала отчитал Гари Линекера, который облил помоями мой «Уимблдон», и запустил в него гренок. А потом укусил за нос Теда Оливера из Daily Mirror. В газетах меня иначе как монстром не величали. Когда я вернулся домой, застал Таню в слезах. Господи, да сколько же я буду доставлять несчастий этой прекрасной женщине? В общем, обнял жёнушку: «Я люблю тебя. Ты - всё, что есть у меня в этой жизни...» И пошёл стреляться. Да, в тот момент это мне казалось единственным выходом. Я почти что поверил, что я и есть на самом деле тот варвар и то животное, каким меня представляла общественность. Сел в своём укромном местечке, где так часто устраивал засады на голубей, вставил ствол в рот и... И ко мне прибежала моя Тесси, моя маленькая псинка. Она ластилась ко мне, виляла хвостом, забавно подпрыгивала и вертелась. Я буквально кожей почувствовал, как меняется моё состояние. Ах ты Тесси, ах ты моя спасительница!.. Мне захотелось спрыгнуть с этой безумной карусели и стать лесником, как я и мечтал в юношеские годы. Я вдруг понял, что по-настоящему важно в моей жизни, а что - нет. Таня, Аарон и Кейли - это важно. Всё остальное - чепуха! Чепуха вроде нового скандала, когда я сказал, что легионеры, играющие в премьер-лиге, «визжат, словно беременные свиньи». А как же иначе? Играли мы с «Челси», и я пошёл в стык с Руудом Гуллитом. Так эта звездатая звезда с такими воем и слезами завалилась на газон, что перепуганный Дермот Галлахер тут же ткнул мне под нос красную карточку! Вообще, отношение наших судей к иностранным примадоннам просто удивляет. Если бы я так же бортанул, скажем, Стива Кларка (и сыграл притом в мяч!), никто бы и ухом не повёл. А тут...


--------------------------------------------------------------------------------


В ШАГЕ ОТ ТЮРЯГИ

Настоящее удовольствие я получил от сезона 1996/97. Это был второй и последний великий сезон «Донов» с Винни Джонсом. Всё для нас складывалось столь удачно, что Джо Киннэйр ничтоже сумняшеся поставил нам задачу выйти в еврокубки. Однако сражение на трёх фронтах нас и погубило. На каждом из них мы остановились всего в шаге от успеха: добрались до полуфиналов Кубка Англии и Кубка Лиги, а в чемпионате финишировали восьмыми, отстав на жалкие три очка от шестого места. Особенно обидно поражение от «Лестера» в Кубке Лиги за счёт гола, пропущенного на своём поле. Вот с «Челси» в Кубке Англии мы действительно выглядели обречёнными. Вроде всё было как надо. Киннэйр подвёл нас к поединку в отличном физическом состоянии, но... Душа оказалась не на месте! И традиционную предматчевую попойку забыли устроить... В конце следующего сезона я уже был в «Куинз Парк Рейнджерс» и сражался за выживание в первом дивизионе»: Нет, не это меня привлекло – в своей карьере я вдоволь наборолся за место под солнцем. В «КПР» я, получил отменную возможность попробовать себя в тренерском деле. Недавно ушедший из жизни Рэй Харфорд обещал научить меня всему, что знает и умеет он сам. Мы остановились в полушаге от пропасти, в которую сорвался «Ман Сити», и я испытал неслабое чувство гордости, что был причастен к спасению не только как игрок, но и как тренер. Эх, сколь верёвочка ни вейся... Я крепко поцапался с соседом из-за забора - ему показалось, что я залез на его землю. Пришлось врезать ему пару раз. И, конечно, получить повестку в суд. Всё было более чем серьезно. Мне светило от трёх до шести месяцев. Я уже готовился к отсидке, расспрашивал бывалых людей - мол, как заходить, чего говорить и делать в камере. Как раз накануне заключительного заседания суда мы переехали в новый дом и устроили по этому поводу грустную вечеринку. Это уже была не чепуха... Хвала Господу, мне впаяли 1150 фунтов штрафа и сто часов общественно-полезных работ. Пьянка была грандиознейшая! Отрабатывал я в доме для престарелых, красил стены. Потом таскал мебель для малоимущих. Никакого неудобства я не испытал, потому что всегда с уважением относился к обездоленным и помогал им, как мог. Помню, в Лидсе я помогал одному из детских домов и часто бывал там. Так детишки ко мне настолько привязались, что нередко удирали из детдома и появлялись на пороге моего дома. Приходилось их кормить и отвозить обратно...


--------------------------------------------------------------------------------


А, ЛЕСНИК? НУ И ПОШЕЛ…

Очень скоро закончилась и моя тренерская работа. У «КПР» категорически не было денег, и Харфорду строго-настрого приказали продать к Рождеству игроков на 3 млн. фунтов. Старику это осточертело, и он ушёл. Я как второй тренер рассчитывал занять его место, однако владелец клуба Крис Райт неожиданно назначил на пост второго Иана Доуи, а меня понизили. Мотив? «У тебя много занятий на стороне!» Ох тяжка ты, ноша - людская зависть... К тому времени уже прогремели «Карты, деньги, два ствола» и по поводу моей актёрской работы посыпались лестные отзывы. Сама любезность Дастин Хоффман даже назвал меня «новым Брюсом Уиллисом»! В общем, с футболом я завязал (но обещаю вернуться!). Меня звали в третий дивизион и в Конференцию. Ещё чего не хватало – дать повод моим недругам вякать, что Винни Джонс-де окончательно опустился! Тем более, я окунулся в новый для себя мир - мир кино. Правда, нельзя сказать, что он был по-настоящему для меня новым. Я мелькал в некоторых телевизионных проектах, вёл передачу «Мужики и моторы». Так меня и приметил Гай Ричи. Роль Большого Криса дали мне почти без разговоров. Ну разве что показали тётке, которая открыла Шварценеггера. И она пришла от меня в восторг! На американской премьере «Карт, денег...» я познакомился с несколькими видными в Голливуде людьми и вскоре получил приглашение сняться в блокбастере «Умри за 60 секунд» с бюджетом в 150 млн. фунтов и Робертом Дювалем, Николасом Кейджем и Анджелиной Джоли. Я играл сурового и немногословного мужика по прозвищу «Сфинкс». В общем, образ был где-то в духе Большого Криса. Потом была ещё одна работа с Гаем Ричи - фильм «Большой куш», работа над которым доставила мне огромное удовольствие. Там ещё Брэд Питт мелькал... В фильме «Пароль «Рыба-меч» я играл вместе с Джоном Траволтой. А в «Костоломе» сыграл свою первую главную роль. Мой герой - бывший капитан сборной Англии Дэнни Михэн - был выброшен из футбола за участие в букмекерских игрищах и сдачу матча Англия - Германия. За пьяную драку с офицером полиции он получил три года. Начальник тюряги был истым футбольным фаном, содержал команду, состоящую из надсмотрщиков, и мечтал разгромить всех в округе. Для этого Михэну был предложен пост тренера плюс досрочное освобождение. В противном случае ему обещали устроить новый срок. Дэнни, конечно же, отказался и вместо этого сколотил команду из заключённых. А дальше... А дальше был классный матч, съёмки которого поражают, завораживают и заставляют переживать, будто это прямая трансляция реального и очень важного поединка (подтверждаем!!! - Ред.). Кино может всё, за исключением одного. Снять футбольный матч, чтобы он смотрелся естественно, ещё никому не удавалось. Тут хоть Пеле приглашай, хоть кого... А вот мы почти что смогли! Как? Очень просто. Правило первое: не умеешь играть в футбол, вали из фильма! Правило второе: ты должен быть в отличной форме, а не потрясать животиком и вызывать жалость одышкой. Правило третье: в кадре постоянно должен быть мяч, как во время обычной футбольной трансляции. И самое главное: никакого сценария матча! Самые лучшие сцены как раз спонтанно и получились! А вообще, посмотрите киношку, не пожалеете! Это я вам говорю! Несколько проектов появятся на экранах в наступающем новом году. Среди них и фильм «Пали!», на съёмках которого со мной и приключился грандиозный скандал. Помните, сразу три женщины обвиняли меня в попытке изнасилования, хулиганстве и сквернословии? Но что поделаешь... Вот такой я есть. Зато могу с гордостью вам сказать: я - настоящий! У меня нет никаких звёздных закидонов, я запросто общаюсь и с мегазвёздами, и с простыми парнями. Больше, чем кино и футбол, люблю охоту, рыбалку и домашнее хозяйство, коего у меня видимо-невидимо: коровы, куры, свиньи, куропатки да фазаны бегают для экзотики. А соседние фермеры часто приглашают меня на отстрел всяких пакостников вроде лис. Я никогда не отказываю! А иногда думаю: «А может, бросить всё это к такой-то матери и заделаться лесником?»