Как сказал Ретержела, Семак не усилил бы Зенит, тем более он уже подписал контракт с ФК Москва с зарплатой 1.5 млн в год!

Откуда деньги

Ну Петержелу послушать, так Зенит только несвадьбы да мины усилить могут

Болельщикам ЗЕНИта посвящается.


Из книги Андрея Канчельскиса "Моя география" глава про Дика Адвокаата. (2002 год)
Глава 16
МОЙ ГОЛЛАНДСКИЙ ДЯДЮШКА

В английском языке очень много устойчивых словосочетаний, имеющих географическую или национальную привязку. Собственно говоря, подобных выражений, должно быть, немало в любом языке, в том числе и в русском: к примеру, бенгальский огонь, испанские сапоги или китайская грамота. Ну, а такие понятия, как греческий салат или французский поцелуй, наверное, на всех языках обозначаются одинаково.

Но есть, конечно, и различия. Например, животных, используемых в различных научных исследованиях, мы называем "подопытными кроликами", а англичане – "гвинейскими свинками". Игра же, известная нам как "испорченный телефон" в Англии называется "китайский шепот".

За 10 лет жизни в Великобритании я узнал немало таких выражений и с удивлением обнаружил, что многие из них имеют отношение к голландцам. И, как правило, несут в себе не самую лестную оценку. Например, если человек выпил лишнего и начинает уверять окружающих, что ему сам черт не страшен, его настроение мы назовем "пьяной удалью". Англичане же скажут "голландская удаль". Есть еще "голландское угощение" – это когда люди идут куда-нибудь компанией и каждый платит сам за себя. А есть "голландский дядюшка". Значение этой идиомы словарь Вебстера объясняет так: "человек, который резко и строго поучает или ругает кого-либо, часто с добрыми намерениями".

Не берусь судить о намерениях (может они и вправду были добрыми), но во всем остальном такое толкование идеально подходит под описание нашит взаимоотношений с Диком Адвокаатом в последние два года моего пребывания в Глазго. Хотя, что интересно, с самим тренером у меня конфликтов не возникало. Зато был конфликт с одним из его протеже, но об этом чуть позже.

Причины кризиса "Глазго Рейнджерс", наступившие в сезоне 2000/01, по моему, нужно искать сезоном раньше, а точнее летом 99-го, когда Дэвид Мюррей, обрадованный нашей победой на трех фронтах сразу, предоставил Адвокаату неограниченную власть в клубе. Тренер стал водиночку решать все вопросы трансферной политики и мог располагать практически неограниченными финансовыми возможностями, благо с деньгами у клуба проблем никогда не было.

Адвокаат пошел по пути, проторенному многими тренерами, и стал скупать своих соотечественников. Наверное, этому есть логическое объяснение: тренер-иностранец полагает, что ему легче добиться понимания от футболистов, выросших в тех же условиях, что и он, говорящих на том же языке. Таких примеров в истории футбола немало. Все помнят, как Луис ва Гаал в первый период своей работы в "Барселоне" переманил за собой чуть ли не весь состав "Аякса", с которым незадолго до этого выиграл Кубок чемпионов.

В Англии так же действовал, например, Арсен Венгер, и теперь в "Арсенале" играет добрая половина сборной Франции. Жерар Улье в "Ливерпуле" тоже питает слабость к франкоговорящим футболистам. Анелька, Диомед, Траоре, Шейру… А после недавнего чемпионата мира были приобретены сразу два сенегальца – Диао и Диуф.

В общем, понять такой подход, повторю, можно, но можно ли при этом быть уверенным в том, что такая политика непременно принесет успех? Добился ли чего-нибудь Ван Гаал со своей голландской "Барселоной"? В отличии от него, Венгер, конечно, добился многого, но вот одна любопытная деталь: по заведенному им порядку все разговоры в клубе ведутся исключительно на английском языке. Даже со своими соплеменниками (по крайней мере в рабочее время) тренер не переходит на родную речь. И, видимо, в этом есть глубокий смысл.

Ну, а нас Адвоккаат превращал во вторую "Барселону", приобретая все новых и новых голландцев. Но только, как вы понимаете, лучшие футболисты из страны тюльпанов давно уже находились при деле и были "Рейнджерс" не по карману (денег-то у клуба было много только по средним британским меркам), поэтому к нам попадали отнюдь не звезды. Допустим Нуман и Ван Бронкхорст – известные имена. Это хотя бы игроки уровня голландской сборной, но что вы знаете про Михаэля Молса, Фернандо Риксена или Берта Контермана?

Был еще приобретен и Рональд де Бур – в свое время, бесспорно, игрок мирового класса. Но беда в том, что время его давно прошло, и это было ясно сразу, он ведь в состав "Барселоны" (настоящей) уже не проходил. Адвокаат поначалу поставил его в нападение, но Рональд в семи матчах забил всего один мяч. Тогда тренер стал искать ему другое место: оттягивал назад, во второй эшелон атаки, ставил вместо меня на правый край полузащиты. Короче говоря, команда перетряхивалась от матча к матчу, футболисты поочередно садились на скамейку, но Де Бур играл всегда.

В какой-то момент наш голландский легион достиг 10 человек: шестеро игроков и четверо "штабных", включая Адвокаата, его помощника, тренера юношеской команды и доктора. Голландская речь звучала в клубе чаще, чем английская, и это неизбежно вело к образованию клана. А значит, и к полному развалу команды, которая, обрастая голландцами, лишилась ряда очень неплохих футболистов. Один за другим ушли Альбертц, Рейна, турок Тугай.

Я остался, но потерял свое место в составе. А после того, как на тренировке повздорил с Риксеном, понял, что больше мне рассчитывать не на что.

Мы с Фернандо столкнулись в единоборстве, и, кажется, оба были не шибко довольны действиями друг друга. Возможно, в другой ситуации ничего бы не произошло, но в тот момент обстановка в команде была взрывоопасная. Вот мы и потолкались немного, сказав друг другу пару ласковых.

Случись такое в игре, строгий судья, конечно, отправил бы обоих в раздевалку. Мягкий, возможно, ограничился бы желтыми карточками. Но наказаны были бы двое – это как пить дать. Адвокаат же поступил иначе: меня с тренировки выгнал, а Риксена оставил. Судите сами, была ли у меня после этого какая-нибудь перспектива.

За первые два года в "Рейнджерс" я сыграл в чемпионате 58 матчей, и команда выиграла пять трофеев. За два следующих сезона я выходил на поле 17 раз, и "Рейнджерс" в 2001 году остался вообще без наград (теперь уже хет-трик сделал "Селтик"), а в 2002-м завоевал оба кубка (но уже при другом тренере).

Конечно же, я не собираюсь утверждать, что именно мое присутствие на поле приносило команде успех. Однако мой внезапный перевод в глубокий запас и турнирные неудачи – звенья одной цепи. Адвокаат, сумевший быстро создать отличную команду в 98-м, так же быстро развалил ее два года спустя. В чемпионате 2000/01 мы потерпели унизительное поражение от "Селтика" – 2:6, и с этого момента наш поезд стремительно пошел под откос.

Спасти его не могли никакие финансовые вливания. За время своей тренерской деятельности Адвокаат потратил около 70 миллионов фунтов, а толку от этого было не много.

Вот, например, история с приглашением Де Бура. Адвокаат пришел к выводу, что нам не хватает хорошего форварда. Решили проверить Джона Хартсона, огромного мощного валлийца. Правда, в тот момент у него были какие-то проблемы с коленями. Осмотрел его наш доктор и говорит: нет, мол, не пойдет, колени безнадежные. Тогда взяли Де Бура, хотя всему миру было известно, что у него тоже одно колено было травмировано и даже прооперировано. Но не в этом суть, я уверен, что вовсе не колени решили дело, а то, что Рональд – голландец. А у Хартсона с тех пор с коленями все в порядке, он отлично играет за "Селтик" и сборную Уэльса.

Нападающих же у нас и без Де Бура хватало бы, отнесись к ним тренер по-другому. А то, скажем, купил за довольно большие деньги (свыше 4 миллионов фунтов) у "Мальорки" аргентинца Габриэля Амато. На мой взгляд, отличный нападающий. Но сыграл всего три игры и сел на скамейку. Почему? Непонятно. Представляете, как парень переживал? Уехал из Испании, причем с Балеарских островов, где климат как в раю, чтобы сидеть на лавке в продуваемом всеми ветрами Глазго, где солнца за весь год не увидишь столько, сколько на Мальорке за неделю.

Не знаю, может у тренера имелись свои соображения, чтобы считать, что Амато нам не подходит. И это меня не удивляет, поскольку я знаю историю его приглашения. Адвокаат купил его, так сказать, в телемагазине. Увидел трансляцию финального матча на Кубок Испании 98-го года, в котором "Мальорка" чуть не победила "Барселону", уступив по пенальти, и сказал: "Вот этого хочу". Амато в том матче сыграл и вправду здорово, но разве не должен тренер, покупая футболиста, знать о нем больше? Разве не нужно проследить за игроком, собрать информацию? А вдруг это у него один-единственный удачный матч был за всю карьеру?

Но Адвокаат не утруждал себя такими вопросами. Он знал, что любое его желание будет выполнено и не задумывался о последствиях.

В ноябре 2000-го он за 12 миллионов купил у "Челси" норвежского форварда Трое Андре Фло. Не берусь судить, стоил ли этот 27-ми летний нападающий рекордной для "Рейнждерс" суммы, но он, по крайней мере, забивает. В прошлом сезоне, например, стал лучшим бомбардиром команды.

А еще я так и не смог понять тех поистине солдафонских методов, с помощью которых мой "голландский дядюшка" пытался укрепить дисциплину в наших рядах. Понятное дело, порядок – вещь хорошая, однако методы Адвокаата, думаю, нашли бы лучшее применение в детской команде. Он ввел систему штрафов за любые проступки. Не буду утверждать, что все его действия были неверными. Например, требование отключать мобильные телефоны в раздевалке резонно: если ты пришел на работу, тебя ничто не должно отвлекать. Если же ты забыл выключить аппарат, и раздался звонок – выкладывай пятьдесят фунтов.

Да, это понятно и справедливо, но вот штраф даже за минимально опоздание на завтрак, обед или ужин, или за то, что ты появился на собрании команды в носках или майке не того цвета, что у остальных, - это, по моему глубокому убеждению, полнейший абсурд. Нигде больше я такого не встречал, и не скажу, сто в "Манчестере", "Эвертоне" или "Фиорентине" (не говоря уже про киевское "Динамо") с дисциплиной дела обстояли хуже, чем в "Рейнджерс".

Наверное, детей было бы неплохо приучать таким образом к самоконтролю. Но требовать от взрослых людей, чтобы они все были, что называется, под гребенку, как-то несолидно. Однако Адвокаат считал это в порядке вещей, а поэтому сажал на входе в столовую одного из своих помощников с секундомером в руках. И если кто-нибудь из нас задерживался хоть на полминуты, радости тренеров не было предела. Ага, мол, вот мы тебя и подловили! Еще один полтинничек с тебя.

Удивительно было и то, что наш тренер никогда с нами не здоровался, никогда не смеялся и даже не улыбался. Он являл собою просто образец строгости. И во время приема пищи никто не имел права притронуться к своей порции до тех пор, пока тренер не пожелает всем приятного аппетита.

Детский сад да и только!